Осторожно, текст

[Ekete]

Это место сбора коротких зарисовок, которые, возможно, будут закончены, отбечены, пронумированы. А может и нет. Литературной ценности не предполагает, предполагает лично-эмоциональную. Всё еще связано с игрой "Здесь будет море".

шапка

Витражи, чертежи, сны и не сны.
Фэндом: Д.Р.Р. Толкин Сильмариллион
Таймлан: Начало Второй Эпохи.
Предупреждение: AU, мир, часть персонажей и точка отсчета произрастает из игры «Здесь будет море» 2015 года. Судьба некоторых канонических персонажей – тоже.
Всё происходящее описано с точки зрения Аэвнин, жены лорда Кирдана, капитана и корабела.
Описание: Затянувшийся переходный момент между прошлой и будущей жизнью. Особого действия не предусмотрено. Картинки, образы и переживания. Строительство Митлонда, корабли, новые расставания и попытки построить свой мир заново.

0. Утро

Если во сне прикрыла глаза от солнца, значит, давно следовало проснуться. Первая улыбка дня - в этих нескольких мгновениях невесомости, когда небо обнимает, птицы поют тебе, и кроме них есть лишь море. Плащ кажется сложенными крыльями, сама себе- птицей не только по имени, а все прочие звуки где-то далеко-далеко.
Пора вставать, а то опять кто-нибудь потеряет. В прошлый раз меня срочно искали рыбаки, один из них и поднялся на «Птичку». Спящих в подвешенном к грот-марс-рее плаще эльфов им прежде не встречалось. Так и не разбудили тогда. А о визите узнала сначала от птиц, потом Новэ спросил, верно ли он слышал. Вышло неловко.

1. Как имя остается с кораблем

Про «Птичку» как-то спросил Маэвлир. Я успела уже привыкнуть за эти… сколько? почти 90 лет. Они же действительно не видели, да и я сама тогда о другом думала.
Когда войска вернулись после Нирнаэт. Когда Мидриль практически жила в Палатах Исцеления Бритомбора, а затем и Балара, не заметив, кажется, смены места. Эрейнион взял на себя руководство разведкой, Иримэ пыталась объять необъятное. Новэ знал, что к нам скоро придут, и все корабли на верфях заканчивали спешно, не менее спешно увозя всех, кого могли на Балар, в небольшие тогда еще Гавани Сириона.
Когда поднялись красные флаги, предупреждающие о нападении, я как раз спустила на воду еще безымянный бриг для Гайирист. Тогда же и загрузила на него всех и вся и ушла к Балару на всех парусах. Как мы тогда успели доплыть до острова, высадиться, а потом вернуться в Бритомбору и обстрелять нападавших с воды!? Не иначе, волны и ветер вели.
«Птичку» отшвартовал кто-то из учеников, пытаясь увести на ней раненных. Но она оказалась слишком маневренной для новичка. При том безумии, когда большие и малые корабли пытались выйти на большую воду, но не отходить далеко, чтоб подобрать лодки, неудивительно, что шхуну занесло, она зацепилась такелажем, а потом и загорелась. Счастье, что пассажиров успели переправить на один из отходивших кораблей.
Когда мы с Нартаном уже подобрали выходивших с Кирданом на последнем горящем корабле, кто-то спросил про бриг, мол, чей это корабль, и ему ответили: «Так Аэвнин командует, значит «Птичка»». Гайирист погибла во время штурма. Тогда многие погибли. Так и повелось.
Менять привычка не так уже сложно, но я всё равно иногда пыталась выйти напрямую к берегу. Нартан и Кирдан привыкли за косу ловить, и все равно тогда, возле Линдона чудом дно не пробила.
Думаю теперь, то ли другую шхуну себе построить, то ли тоже двухмачтовик, но тяжелее и с прямым парусом. Должен хорошо маневрировать. Ладно, руки дойдут, посмотрим.

2.На берегах

Я привыкла к песчаным пляжам, сменявшимся на галечные возле Барад Нимрас и у Виньямара. Наверное, со временем море и здесь превратит камень в песок и гальку. Пока это сам покров земли, встретившийся с водой, или скалы, всё еще непокоренная толщей моря. Красиво, но непривычно. Сначала прибой выбрасывал много мусора, веток, осколков. Потом пришел черед янтаря. Золотые слезы земли собирают, кажется, все, кто ходит на берег.
Иногда просыпаешься до солнца, и мыслей слишком много, чтобы спать дальше, зато хорошо пройтись вдоль побережья. Мидриль тоже часто приходила сюда. Мы шли вдоль кромки воды, помогали друг другу перебраться через корни деревьев и торчащие камни. Иногда говорили, иногда молчали. Слушали. Теперь мне составляют компанию чайки и альбатросы. Они гнездятся в Эред Луин и спускаются ко мне.
Мелкие бухты с плотными покрытыми еловыми иглами берегами в начале облюбовали для тренировок отряды разведчиков и воинов и те, кто хотел к ним примкнуть. Новэ тогда только головой покачал и был как всегда прав. Смены сезонов принесла более высокий прибой, иголки намокли и стали скользкими. Они с Илмэ тоже куда-то ходят, прихватив шесты, но, кажется, предпочитали подниматься повыше, а не тренироваться у воды. А я не брала в руки лука с тех пор, как салютовали павшим.
Больше не вижу знакомых лиц в воде, но часто кажется, будто волны напевают одну из тех мелодий, которые пела Уйнен исцеляя. Море и сейчас должно быть, исцеляет землю, на которой пролито столько крови и слёз.
Продолжение, вероятно, будет, и пойдет в комментарии.

@темы: Записанное, Париж, Париж, тебе не снился брак подобный...

Comments

[Lady_Noel]

Если хочешь успеть поспать до рассвета хотя бы немногим больше часа, то оставаться на берегу неразумно. Да и домов толком еще нет, отстроены несколько больших "дружинных" домов внизу почти у воды, еще несколько небольших домиков кольцом вокруг источника, там сейчас хозяйничает Туйвен и все по старой памяти называют эти домики целительским покоем. Хвала морю и Валар, сейчас эти домики приютили только Туйвен и ее подчиненных, подопечных у них почти не бывает, разве что кто-то из молодых и неопытных строителей попадет инструментом по себе, а не по дереву.
Зато причалы уже почти закончили. Скалы здесь уходят в воду далеко и глубоко, все, кто умеют тесать камень, приложили к ним руки, сделав их легкими изящными волнорезами, а уже потом надстроили деревянными настилами причалов и доков. Дерево легкое и возможно, мы переделаем эти части еще не по одному разу, но прямо сейчас корабли получили возможность приставать к самому берегу и большая часть капитанов снова ночует на кораблях, как в дни большой волны. Эта привычка еще долго будет жить в нас, хоть сейчас и нет больше этих опасностей.
Сейчас вообще на удивление тихо, так тихо, как было в годы Долгого мира, когда все наши заботы и печали были только в штормах и диких зверях.
Сегодня выходят в длинный рейд корабли рыбаков, пришло время лова и нужно запасти провиант на время поступающей зимы. Совсем большие корабли сейчас почти все в сухих доках, большая часть из них те, что пережили Волну, и многие из них нуждаются в ремонте, хоть и остались на плаву все. Но ими занимаются по остаточному принципу, сейчас куда нужнее легкие и маневренные кораблики для рыбаков и охотников, которым будет легко маневрировать в непривычно небольшом заливе. Мой корабль там же. Залатанная наспех пробоина в борту - не то, что стоит носить кораблю в зимний сезон. Может быт именно поэтому я уже который день размышляю, куда бы слинять с вечера, чтобы выспаться? Но остаюсь допоздна на верфях и среди строителей все равно.

[Ekete]

Я предполагаю, что нас изначально привели в район Харлиндона, а уже потом по результатам разведки, корабли фалатрим поднялись до будущего Залива лун. Ведь до нас там были горы, т.е. не строили и не жили, а мы приплыли к существующему поселению. Соответственно нолдор и часть синдар сразу ушли за Элрондом в будущий Форлиндон, часть решила остаться здесь.

3. Первые дни. Были бы руки, а дело найдется

«Морское купание» неизменно становится поводом для общих шуток и воспоминаний. Если выходишь на большую воду более одного раза, рано или поздно окажешься за бортом. Если ведешь корабль – рано или поздно окажешься далеко от берега на неисправном судне. Ну, или можно как я, сразу знакомиться с глубинами и просторами. Было бы кому вытащить за косу. Так вот, обычно молодежь после таких приключений изобретает новые присловья вроде: «Спасибо, Оссэ, но зачем так сильно?»
Мысль квэнди может стать материальной. Но часто совсем не так, как хотелось. Мне, вот, хотелось, чтоб способность жить в этом изменившимся мире пришла как бы сама. Не осталось сил для усилий. Лучший способ для этого – занять себя делом. Пошла бы в море, да сейчас не до того, только-только разведчиков отправили вверх по побережью, а нам еще обустраиваться. И вот. Напросилась. Нашли меня дела.
Еще только на берег вышли и поздоровались с хозяевами, а Кирдан планирует порядок работ, Маэв слушает, Нартан уже чем-то занят. А ко мне подходит Туйвен и интересуется, кто будет далее распоряжаться нашими запасами, перед кем целителям отчитаться, и т.д. Своевременный вопрос.
Что не одолеть в две руки, то следует делать в четыре и более. Это меня Нартан ругал, когда чуть мачтой на шхуне не убилась. Была у нас одна леди-интендант, будет теперь интендантский совет. У меня есть Мидриль и Алмариэль, несколько помощников Иримэ. Разберемся. А с целителями всё оказалось как раз проще всего.
Так уж вышло, что, с одной стороны, каждому нашлось дело, а мне только-то несколько споров разрешить, да считанное просмотреть, а с другой, всё время кто-то именно ко мне приходит, именно моего мнения желает.
Без забавного не обошлось. Охотники из тех синдар, что после битвы с нами уплыли, к Новэ пошли жаловаться, когда мы их на пушную охоту отправляем, мол, рано для хорошего меха. Рано, но из шкур мастера обувь сошьют, одежду. С необходимым очень помогли наши гостеприимные хозяева, но надо бы и честь знать. Да и лето не бесконечно, а в горах, говорили, зимы холодны.
Чудной разговор вышел:
- Лорд Кирдан, нас ваше леди…
- Лордом больше не зови. Мастер я… Погоди, какая леди?
- Ну так, ваша… до вот она идет. Леди!
*кто-то из наших* - Какая она тебе леди! Капитан! Аэвнин!
- Да?
После чего мы еще раз повторили ту же беседу на тему своевременности и необходимости. Новэ с интересом выслушал, уточнил у жалобщиков, какую альтернативу они могут предложить, и отпустил их собираться на ту самую охоту. А потом спросил, с каких пор я занимаюсь провиантом и запасами одежды. Кажется, знали о нашем «интендантском совете» все, кроме него. Потому что вопросы обеспечения строительства разрешал Илмэ, который отправлял к нам Маэв. Маэв, кстати, кажется, обижается, и считает, что мастер специально для неё эти задания придумывает, и не отпустил в разведкой.
Вот после этого мы стараемся хоть раз в несколько дней поесть вместе, да поговорить, чтоб знать, что у другого на уме и сердце. А про «какую альтернативу» я запомнила. Хороший вопрос. Помогает.
Еще помогает спать на «Птичке», но до неё же еще доплыть время нужно, а времени-то и не хватает. Уснула за столом. Даже в ученичестве так не было. Финеллах раньше за картами часто засыпал, а потом со щек чернила отмывал.

Бывший помощник Иримэ имеет все шансы стать её преемником и спасти меня от этих бесконечных списков. Он изо всех сил пытается везде успеть и всем помочь. И успевает. Вот о чьем морском купании не шутят – упал за борт во время эвакуации Эглареста, повредил спину так, что и сейчас не до конца зажило. Ему, небось, и списки на Баларе выдали, чтоб не изводился. С такой спиной не до лесной разведки. Сам не найдешь себе дело, дело тебя найдет. Уж я–то знаю.

[Lady_Noel]

Да, ровно так, а потом переходили в залив. Мы с тобой почти синхронны
bu-koutoku.diary.ru/p205553391.htm

[Ekete]

4. Митлонд. Самое начало

Когда-то под звездами я любила слушать рассказы Новэ о Великом походе, о том, как впервые воздвигались на пути квенди широкие реки и высокие горы. Как они шли и мир раскрывался им. Позже те же истории уговаривали его повторять дети. Мальчики вслух мечтали о дальних дорогах, Мидриль замирала, будто завороженная, думая о чем-то своем. Тогда казалось, всё время мира в наших руках.
Ныне наше время переменчиво. Оно то замирает, вплавившись в золотую смолу самой высокой ели, то летит быстрее ветра, торопя нас за собой. Мне кажется, если посмотреть сверху на этот залив, наш новый дом, все мы будем похожи на продолжение волн – мы постоянно движемся, влекомые единой волей, проходя рядом друг с другом, собираясь в водовороты общих дел, и никогда не останавливаясь.
В какой-то момент мы все, кажется, практически перестали спать. Новэ и Илмэ успевали везде и всё решить, направить и показать примером. Нужно было расставить корабли так, чтоб разведчикам и рыбакам стало удобно выходить из залива, ставить дома, налаживать пристани, готовить доки, рубить лес на топливо, дома и те же корабли, достраивать легкие шхуны, их уцелело недостаточно, закладывать корабли большие, в том числе и первые корабли на Запад, распределять партии разведчиков и вычерчивать карты побережья и глубин, а еще планировать и начинать отстраивать город и сотни других дел.
Мне, право, досталось меньшая доля, но дни казались слишком короткими и летящими мимо. К привычным делам добавилась разве что часть интендантских забот, да необходимость больше контролировать происходящее.
Прежде все и так знали, свое дело, а нынче изменение лица мира смешало нас как шторм перемешивает толщи воды. Давно не приходилось ходить с лесорубами и метить деревья, но среди тех, кто сейчас с нами, опытных в заготовке корабельной древесины мало. Давно не ходила вдоль побережья с лотом. Давно не строила ничего крупнее лодок вне привычного дока, где всё под рукой.
Это тоже лечит – мы снова вместе машем молотками и подбираем дерево, оттягиваем тросы и крепим мачты. Иногда наши плотники поют, и мы тоже поем с ними. Почти как раньше. И уж точно как в прежние времена ищущих мастера Кирдана отправляют сюда, и первое, что они получают – инструмент в руки.
Вот уж чего давно не случалось, так это засыпать на опилках на будущей палубе. Новэ, кажется, вовсе не спит, хотя и я чувствую сквозь сон, как устраивается ненадолго рядом. По нему и не заметно. Не думаю, что кто-то кроме Илмэ и меня замечает, как от усталость он начинает подолгу щурится, будто всматриваясь вдаль.

[*Ривер*]

Спать удобнее на стружке, чем на опилках)))
Эхх... как жаль, что не могу к вам присоединиться

[Ekete]

Предыдущая часть собралась из кусочков и образов и текста от Кирдана, а вот эта сначала не планировалась вовсе. Мне приснилось это пробуждение, попытка понять, что я здесь делаю и как, и момент раздвоенного видения. Дорогое полнолуние, спасибо, но это и вовсе не обязательно! Присоединяюсь к нашим, снившим в последние дни кошмарики.
Осторожно, немного страшное.

5. Море. Голоса.

Порядок морских выходов обговорен давно. Отдельно рыбаки, отдельно разведка из опытных капитанов, составляющих карты мелей и бухт, отдельно молодежь, курсирующая между тремя основными поселениями побережья с новостями и мелкими грузами. Даже пара путешественников уже появлялась. Несколько раз ходили к бывшей крепости Амон-Эреб. Роль маяка он выполнял недолго, но путь нескольким лодкам уцелевших указал, рядом их и подобрали.
Илмэ уже выбрал место для большого маяка и для малых тоже, он тоже ходит с разведкой на «Бабочке», забираясь в самые сложные места и делясь потом интересными находками. Нашел выход берилла недавно. Солнце, говорит, отразилось странно, вот и заметил.
Я ходила на «Птичке» к Амон-Эреб как раз, когда встретили первых выживших на лодках. Потом, уже после перехода до Гавани, выходила пару раз в своей черед подышать морем. Лаэрсул, мой неугомонный ученик, сходил ненадолго разведкой вдоль русла реки, да вернулся, и действительно на верфях работать начал. Может, и правда и корабль мы с ним построим. «Лебедя» окончательно оккупировал Таурандир, с ним Маэв прошла раз по почтовому маршруту, а дальше он и сам справляется.
Муж мой, послушал про наши с Илмэ впечатления и находки, тоже в сторону моря смотрит, но чинить сейчас «Конька» не с руки, да и большой он. Вот и одолжил у своего брата «Бабочку», да прошелся по окрестностям. Вернулся отдохнувший и радостный, убедился, что и срочные дела несколько дней подождут или сами решатся, особенно если некоторые особенно упрямые попадутся Нартану-размечающему-главный-маяк. Скоро снова к Амон-Эреб бы сходить, вот и спрошу Новэ, пусть «Птичку» берет и отправляется. Заодно молодую команду погоняет, ко мне-то они привыкли, и я привыкла, со стороны взглянуть не повредит.
Молодежь и собралась возле малого рыбацкого причала, с которого и почтовые команды грузятся. Судили да рядили, договориться не могла о чем-то. Остановили и меня каким-то пустяковым вопросом, поздоровалась, смотрю Маэв собирается в разведовательный, Таурандир в верхний Линдон, своих построили, в лодки грузятся, и… мир будто раздвоился. Уже было это, что оба корабля, и «Весёлый», и «Лебедь» на рейде, и разбиваются кто и с кем пойдет, вот только другой тогда командовал. И другой ученик у Маэв, и другая команда. И берег был другой, и солнце выше и теплее. Только руку протяни, вот же оно. И не вдохнуть, будто водой накрыло. И птицы что-то кричат.

Первым возвращаются звуки, шум набегающих волн и снова птицы, запах соли и другой, такой же привычный и свой. И руки, которые всегда и от всего защищают, удерживают меня в объятиях. Как же хорошо…
Небольшой залив чуть в стороне от рыбацкого. Как он меня сюда довел? Или донёс? Требовательно смотрит в лицо, будто бы…
Тогда, месяцы назад, а стала закрываться как только смогла. Не хотела задевать своей болью других, еще и целителей вокруг, они были вконец изможденные чужой и своей болью. Не хотела, чтоб эхо било по Новэ, Мидриль, Илмэ, у них своего хватало. И привыкла. И сейчас, на пристани, тоже успела закрыться. Как же он тогда понял-то? Ведь не успели бы и понять, что со мной, найти его и рассказать! Не о том я.
- Прости. Я не хотела… - открываюсь и слышу, как Новэ меня зовет. Сколько уже он так? Глупая птица. Испугала. И Мидриль тоже зовет! Я здесь! Всё уже хорошо, я здесь.
Интересно, где это я была, и сколько меня не было. Ничего не запомнилось кроме ощущения воды надо мной.
Не знаю, сколько я так лежала в его руках. Успела заснуть и снова проснуться. Солнце садилось и снова взошло, и я прятала лицо от лучей, и Новэ уже улыбался. Мидриль успокоилась и чем-то занята, Илмэ сердится, вернемся – отругает. Вечереет. Пора?
Над заливом поднимается вторая Луна. Это Илмэ впервые зажег огонь большого маяка, пусть пока и закрепленный не на нужной высоте, его хватает, чтоб осветить наше пока небольшое поселение.
Ноги не очень-то держат, да и ладно. Пойти, что ли, вместе с Новэ к Амон Эреб? Соскучилась. Работать мне сейчас всё равно не дадут. И сам он без меня, небось, не поплывет.
Да, и к плетельщице снов в нижний Линдон заехать можно. А то что это за странные сны наяву…

[*Ривер*]

Ekete, и тебе тоже наснилось?

[Lady_Noel]

Ekete,

[Ekete]

Хэлле, про на чем спать - там явно на что упали, там и спим)
Вот, да, наснилось! Просыпаешься такая и понимаешь, что уже просыпалась во сне и не ты и вот так!

Lady_Noel, ))

[Ekete]

6. Отдых. Те, кого ждут.

Сейчас, пока большая часть кораблей на воде, можно, кажется, чуть ни весь залив перейти по палубам, ног не замочив. И, честное слово, это и быстрее, чем на лодке. Невольно вспоминаю наши детские игры, искусственные препятствия, легкие лодки и приветливые волны Бритомбара. Кажется, вчера всё еще было, наперегонки по полосе препятствий, волна за шиворот, ехидные реплики Илмэ. Я перестала гнать от себя воспоминания, ведь радостных всё же больше.
Впрочем, к «Птичке» вечерами я подхожу на лодке. Без беготни по всему побережью и дел деревянно-корабельных, к которым я всё еще не допущена, время есть чем занять. Одно сведение воедино карт, составленных нашими капитанами и разведчиками уйму времени заняло, и не обошлось без сюрпризов. Где такое видано: по одному замеру ничего крупнее рыбацкой шхуны не пройдет, по другому на «Птичке» заходи да маневрируй! Отправила перемерять обоих, привезли третий результат. Уточнила, уверены ли они, а то сама с ними поплыву перепроверять. Тут слушавшие нас Кирдан с Нартаном пообещали лично сходить за компанию, а так же и время найти корабли проинспектировать.
Я всё равно к ним прихожу работать со своими свитками да списками. А спать ухожу на корабль. Во временном доме, что поставили для нас в самом начале, действительно жилая та часть, где хозяйничает Алмариэль. В нашей мы почти и не жили всё это время, разве что вещи хранили, себя в порядок приводили, да свитки и чертежи складывали. Так и вышло, что у нас там чуть не всеобщий архив теперь.
К Амон-Эреб, а от него в Харлиндон, мы действительно сходили. Первое за несколько столетий мое плавание пассажиром. Когда-то мы уже выходили так в море с Новэ, и он показывал мне своё Море. И вспомнили мы об этом, кажется, одновременно.
В Харлиндон мы планировали зайти ненадолго, забрать что попросят, да я с плетельщицей снов поговорить хотела. Вышло иначе.
Нас встречали мои родители, старшие Илмэ, и множество знакомых лиц - тех, кто уходил в Оссирианд после падения гаваней Фаласа. Наши близнецы в компании своего неизменного соратника и лучшего из учеников Илмэ – его сына, не дождались нас и отправились на почтовом в новые Гавани. Море большое, в нем не чудо разминуться. «Птичка» вместила всех желающих отправиться с нами. Я провела большую часть обратного пути прячась за широкими плечами мужа от разговоров и вопросов.
Сказанное мне целительницей требовало внимания. Помимо сочувствия, советов, ожидаемого запрета закрываться, я получила и ответ не вопрос. Так просто. Должно быть, и глухому, обретающему слух, звуки кажутся слишком громкими.

[Ekete]

7. Тишина

Отсюда видно большую часть построек и кораблей. Поздним вечером видно огни фонарей и мягкий свет маяка заливает гавань, ранним утром пустой причал накрывает туманом.
Мы вернулись из плавания прямо в осень. Небо высокое и прозрачное, вспыхивают желтым и алым лиственные деревья, а вот море наоборот потемнело. Среди этих ярких красок с новыми силами движется водоворот занятых своими делами эльдар.
Эту бухту мне показали птицы. Когда краски становятся слишком яркими, а водоворот слишком быстрым, я прихожу сюда. Учиться слушать лучше в тишине.
В какой-то момент в плетение привычных звуков и разговоров стали вплетаться новые голоса. Лучше всего слышно птиц. На Баларе было много альбатросов и чаек, их гнезда располагались на дальней стороне острова, но здесь пока мало морских птиц, зато есть местные. Они прилетают ко мне. И я учусь слушать их.
Не знаю, что разбудило этот дар, изменение ли лица мира, столкновение ли сил тогда, у проклятой крепости Врага. Я слышу не только птиц. Чувствую, как движутся живущие в воде. Мама говорила об этом, когда учила меня ходить в лесу, но ни тогда, ни сейчас я не слышала ни леса, ни животных.
По-другому ощущаются эльдар. Я различаю, кто именно находится рядом как никогда прежде. Говорят, и это еще не всё. И правильно закрываться мне придется. Позже, когда до конца проснется то, что мне дано. Не знаю.
Пока я просто ухожу вверх по берегу к этой бухте в поисках тишины.

[Ekete]

8. То, что будет

В такие вечера кажется, что время совершило полный круг и привело тебя назад. Стол, заваленный бумагами. Увлеченно что-то объясняющий другу Гваэрнин. Отец, предпочитающий любым объяснениям чертежи. Новэ парой фраз меняет весь ход разговора. Илмэ рисует что-то своё, периодически отвлекаясь, предлагает пару свежих идей. Играет Маэвлир. Под музыку легко работать руками. Мои заняты новой веревкой. Мидриль что-то вышивает, Алмариэль ткёт.
Это другой дом, еще и не совсем он, пристанище. И сколько тех, ко никогда не войдет к нам, чтоб обсохнуть у огня. За окнами дождь. Серый, проливной дождь.
Осень окончательно вступила в права, и даже если появляется солнце из-за туч, то почти не греет. Впрочем, важное сделано, менее важное сделано тоже. Не знаю, когда Новэ успел расчертить план будущего города, но желающим взяться за строительство домов сей чертеж просто выдали на руки. С пристанями, верфями, набережной, тем самым маяком и двумя домами рядом с ним, источником, окруженным домами стоящими кругом, садами, спускающимися к реке, и мастерскими под сенью гор. Еще и треть этого плана не претворена в жизнь, пожалуй, но уже ясно, каким будет этот город.
Новэ щурит глаза, прислушиваясь к спору наших строителей. Погода не дает им заняться делом, вот и заняли себя разговором, раздосадованные, что не удалось закончить сегодня с очагом в доме Лиммаэна.
Гваэрнин что-то перемудрил с набережной, забрала его набросок пересчитать. Новэ и Илмэ вдвоем наклонились над к отцовским рисунком, он придумал как расположить здания, чтоб маяк на был единственным высоким пиком над городом, но чтоб его свету ничего не мешало.
Мама, смеясь, входит в комнату, мол, и так ясно, где всех нас искать. Она вернулась с охотниками, капли дождя блестят в волосах.
Маэвлир отложил арфу. Жаль, что сам он не делает инструментов, Новэ явно скучает по струнам под пальцами. Надо бы узнать, кто из мастеров возьмется.
Флейта выпевает новую мелодию, общую для всех нас в этот вечер. Историю строящегося города.

[Ekete]

9. Разговоры

Осеннее море неспокойно, но тем интереснее выходить на большую воду. Ловишь ветер, движешься, став, будто бы, частью корабля, вместе с ним ощущая движение волны. Когда паруса будто бы руки или крылья, и корабль – ты сама.
Иногда со мной выходит в море Маэвлир, сегодня пошла мама. Когда-то Фионэль водила меня по лесу, стремясь научить видеть, слышать и любить. Позже я звала её в море, чтобы она разделила мою радость. Сейчас мы обе выбрали море для разговора.
О птицах и голосах. О новом городе в Заливе Лун. О том, что ушло под воду. О надежде и будущем. О том, как мы уходили с Балара, и шли в бой. О Битве и тех, кто не вернулся. О том, что когда корабль понесет Мидриль за Море, они тоже отплывут вместе с ней.
Когда-то я думала, они знают ответы на все вопросы, мои родителя. Иногда чувствуешь, если не знаешь ответа, спроси у Новэ, у него ответ есть. Иногда просто приходят Оссэ и Уйнэн и даже вопросов можно не задавать. Но некоторые ответы можно найти только в себе самой.

[Ekete]

10. Суета

Если от воя ветра в ушах закладывает, вот-вот стеной станет вода с неба, море судорожно бьется о причал, но на причале переполох и слышно как хлопают на ветру паруса… Давно такого не припомню, пожалуй!
После первой волны штормов всегда затишье, и не только рыбаки выходят в море, и не только нас тянет покачаться на неспокойных осенних волнах, что уж. Молодежь тоже на воду вернулась, да и не возражал никто особо. Вот только капитаны сами свое присмотрели, паруса подобрали-зачехлили, к причалам ли, в бухты, да подветер встали, как поняли, что погода в обратку пошла. А эти и сами пропустили, да и мы недосмотрели. И вот борются с волнами и ветром в заливе молодые рыбаки и не ученики на шлюпах да кэтах. Единственная шхуна под командованием смущенного молодого капитана довольно уверенно подошла к дальнему причалу, и всех проблем им теперь снасти в порядок привезти, да и то не горит. А этих из воды вынимать придется, да и корабли жалко, разгуляется сильнее, да и разобьет.
Незапланированный аттракцион от мастера Кирдана и его капитанов. На лодках до ближайших промокших мореплавателей, принять командование, часть развернуть к берегу под водительством умеющих это делать, сдав им и лодки, на двух оставшихся – вперед к двум группам таких же утомленных молодцов, застрявших посреди воды и ветра. Кирдан с Нартаном и таким ветром идут быстро и уверенно. Наши измученные пассажиры заворожено замерли, будут по весне в ученики проситься, не иначе.
Дальше просто: перейти по веревке к почти вплотную пришвартованному шлюпу, дождаться, пока ведущий развернется и следовать за ним, повторяя маневр. Надо мной еще и пара альботросов кружит и ругается на странных двуногих, но особо неприятную перемену ветра подсказывают, и я дальше передаю, еще чего проще. Всё, сейчас вперед пропустим и швартоваться.
Пока ноги твои не стоят не твердой земле, не зарекайся. Передаю руль, и иду помогать к парусу, его надо развернуть сейчас быстро и вовремя, мы будем швартоваться одновременно и почти вплотную. Очередной порыв ветра, и рулевой на шлюпе перед нами на мгновение упускает руль, их парус резко разворачивает. Я командую своему рулевому, натягиваю трос, чтоб подобрать парус сильнее, и вздрагиваю, когда на том соседнем шлюпе обратным ходом рея ударяет Кирдана в плечо, отбрасывая к борту, ну да, он же тоже встал к парусу. И, упустив момент, когда парус поворачивается в последний раз, и нужно ослабить веревку, оказываюсь висящей за бортом. Давненько я так не купалась. До чего же вода холодная!
«Аэв, куда тебя понесло?» - о, Нартан уже здесь.
«Под причал, куда ж еще, тут и без меня тесно!»
-Руку дай, мастер.
-А почему не за косу?
-А за косу только мужу можно.
Ближайшее здание – мастерская. Уж несколько сухих плащей там найдется. Что-то я устала.
Дома ждет Мидриль, обещает горячее питье и заживляющие мази нам обоим. Ну и несколько новых шуток о мокрых птицах от мастера, я полагаю.

[Ekete]

11. Осень

Причудливо перемешаны цвета осени. Вода быстро переняла все оттенки серого у неба, которое всё же иногда загорается ломко-хрупкой ускользающей голубизной. Последние устало-зеленые листья поддержаны более глубокой сосновой зеленью, но и та померкла. Вокруг царит желтый и коричневый, вспыхивает изредка багряный.
Гулять вдоль воды зябко. В бухтах дремлет туман. Часть моих пернатых сопровождающих покинули эти края, но достаточно и тех, кто не улетает от наступающих холодов. По этому берегу проще пройтись босиком, хоть и замерзают ноги. Волны обнимают ступни, зовут за собой, приносят снова и снова кусочки тепла и солнца, заключенные в янтаре, словно просят остаться с ними подольше. В море выходят лишь те, кого зовет неотложное дело.
Мидриль тоже продолжает свои утренние прогулки, она всегда идет к западу, поднимаясь выше, устремляется к горизонту. Ожидания её всё более явно, но срок ему еще не пришел.
Голос, который зовет нас в путь, воплощается в дереве. Теперь, когда неотложные дела закончены, есть кому смотреть за строительством, корабелы с удовольствием правят свои корабли, без спешки закладывают новые.
Тот, что уйдет летом на Запад заложен уже давно, Новэ долго выверял расчеты и чертежи, и нарисовал его похожим и на Вингелот, и на Конек. Этот корабль помогают строить многие. Кажется, всем нам хочется передать ему тепло своих рук, чтоб оно долетело далеко, через полмира и возвестило «Мы помним. Мы живы. Мы рядом». Его украсят не только лиственные, но теперь и хвойные узоры и янтарь, знаки нашего нового дома.

[Lady_Noel]

Спасибо. Про хвою и янтарь оно как-то так....правильно =)

[Ekete]

12. О смоле и лодках

О способах, какими ученики пытаются избегать нудной ли, тяжелой ли работы стоило бы написать песню. Забавно это только первое время, особенно, когда вспоминаешь собственные аналогичные попытки. Больше раздражает, признаться. И ведь каждый считает, что он первый такой сообразительный и сейчас облегчит жизнь и себе и всем будущим ученикам, морякам и корабелам.
Одно из первых дел весной – привести в порядок лодки. Просушить, проверить и закрыть щели, просмолить. Тут и начинаются приключения. Всегда найдутся умники, не желающие ждать: в лучшем случае устроят котлы со смолой на очагах, разожженных сверхмеры, так что сначала смоляная смесь станет слишком жидкой, а пока ждут, что подстынет – расслоится. И начинай сначала. Другие рядом еще и лодки уложат. Видимо, что чаще их разными боками к огню поворачивать, чтоб равномерно сохли, а потом сооружать навес, чтоб не промокли от весенних дождей да поверх свежей смолы. Было однажды, что и вовсе пытались прямо в мастерской смолить, еще и позатыкали щели, чтоб быстрее шло. Потравились и угорели, конечно. Зато и не до лодок на какое-то время стало, и не до смолы. И ведь каждый раз рассказываешь, что делать надо только так и никак иначе, иначе пробовали, ничего толкового не вышло!
И все равно нашлись умники. Один верхом на киль сел и собрался, видать сразу распределять смолу по бортам, двое других подняли котел повыше, перекинув несколько веревок через рабочий блок, да собрались наклонить, чуть не под ним же стоя. Вот только смола горяча, а край котла ровный, это тебе не обычные ковши, да и направить аккуратно и держать ровно, не раскачивая, у них не вышло, да и не могло.
Повезло, конечно, этих бестолочей вовремя заметили и кто-то из старших рявкнул привычно громко «Стоять! Опустить котел!»
Говорят, ничего так не впечатляет, как команда в полный голос морского капитана на суше. Все-таки привычка перекрикивать море и ветер… Они и впечатлились – глаза в одну сторону, руки в другую, котел чуть не себе на голову. Ну и мы с Кирданом к ним прямо от двери мастерской. Надо сказать, на мое не менее громкое «Вон отсюда!» первым среагировал вовсе не наездник на киле. Он так и остался сидеть невероятно удивленный, пока я его не выдернула из-под падающего котла, друзья-то его «вон» пошли, и веревки свои бросили. А Кирдан подхватил, чтоб нас не окатило. Нет, смола-то все равно пролилась, но не нас, рядом. Перемазались, правда, от души.
Весенний морской пейзаж. Сидим на камнях, аккуратно разбираю мужнины волосы, стараясь разделить и прочесать. Было бы даже красиво, пожалуй, если бы не то, на что мы похожи – оба не собирались работать со смолой, не заплелись, да и платками не прикрыли кос. Было бы даже романтично, если бы не то, что Кирдан сам себя сейчас расчесать физически не сможет – мало того, что руки об веревку ободрал, еще и запястье потянул. Котел-то тяжелый, они его втроем не без труда подняла, а потом вдвоем держали, а он один рывком подхватил.
Вот и сидим, расстроенные и усталые. Приходила Туйвен, перевязала Кирдану ладони, да мазь на запястье наложила. Кажется, виновников происшествия ушла ругать. И мне их даже, право, не жаль. До плеч гребню спуститься удалось, а вот дальше никак, застывает смола быстро. На свои я и вовсе махнула рукой, благо макушка не пострадала, ну будут они неровно сострижены, самые длинные у лица, ну и ладно. Состричь смолу, промыть волосы и спать.
И проснуться утром от того, что на меня улыбаясь смотрит Новэ. И едва увидел, что проснулась, осторожно тянется к моим волосам:
- Я не знал, что у тебя волосы так вьются!
- Сильно? – мне не хочется пока вставать даже чтобы посмотреться в зеркало, все равно уже что есть, то есть.
- Почти как морская пена, - ну, раз сравнения морские, и улыбка мечтательная, значит все в порядке.
- Должно быть, оттого, что короткие. Раньше своим весом выпрямлялись. Я же никогда короче чем под лопатки волос не обрезала.
- Прости, я не сообразил, надо было сначала твои косы спасать, а потом уже меня…
- Ну что ты, море мое, - чуть не в голос смеюсь, - свои так вычесывать у меня бы никогда терпения не хватило…
Ходить мне с кудрями, пока не отрастут. А у Новэ тоже волосы вьются немного, особенно на море или после дождя.

[Ekete]

Потом сознания с Арнора, чтоб потом не искать. ekete.diary.ru/p209700677.htm

[Ekete]

13. Весенняя вода

Солнце пригревает вполне по-весеннему, но ветер, спутывая волосы, цепляя рукава, перебирая снастями, напоминает – все еще разгар весны. Поднимается небо смущенно беседуя, раскрываясь, молодые блестящие листья, еще не привыкшие украшать деревья, быстро нагреваются и мгновенно остывают пристани и сходни. В заливе хлопают на ветру паруса.
Оставшуюся часть дня я с удовольствием полюбуюсь на эту картину со стороны. Немилосердно ноют плечи и тянет спину – с раннего утра оттягивала, распутывала, укладывала, привязывала, поднималась на мачту, спускалась и начинала по новой. Третий день так. Дело нужное, хорошее, требующие привычных рук – снасти на кораблях перепроверили, перенатянули, закрепили. И «Птичка» среди них и «Странник» Лаэрсула, он за зиму и начало весны довел-таки до конца свою работу и даже набрал небольшую команду.
Перезавязывая в третий раз шкотовый узел, поняла, что руки уже не держат, и ум за разум зашел. Ушла любоваться, как результаты наших трудов маневрируют в заливе. Ох, и рискованно маневрируют! Ох, достанется кому-то! Корабль не лошадь, чтоб с места повернуть!
Алмариэль смеется, слушая как я ругаясь, устроившись в оконном проеме, чтоб и с ней говорить, и море видеть. Она закончила полотно нового паруса, кажется, для «Бабочки», и снимает его со станка, чтобы закрепить на большой рама – кажется, тут еще и вышивка будет. Продолжая неторопливый разговор и погоде и море, планах, припасах, новых садах, попеременно наблюдаю то за движением рук моей собеседницы, то за фигурами, рисуемыми рулем по воде. Непривычно сидеть без дела. Но за нож и дерево мне сейчас лучше не браться, а всевозможные веревки за зиму еще надоесть успели.
Руки мастерицы равномерно и уверенно танцуют над тканью намечая будущий узор. Тоже, что ли что-нибудь вышить? Кажется, с Бритомбара не тянуло взяться за иглу.
Алмариэль отвлекается от своего занятия, чтоб подсказать, где искать тонкое льняное полотно, и иглу и нити и искать не нужно. Вторая рама, правда, меньше, но мне так даже удобнее. Устроив возле окна табурет и сложив на него все нужные инструменты, устраиваюсь в оконном проеме, уперев ноги в угол рамы, удерживая будущую вышивку на коленях.
Пока считала да размечала ткань, решала, чего бы вышить, засмотрелась на древесный узор той же рамы, что стала моим насестом. Оголенные рукой мастера слои древесины сплетаются, расходятся, сходятся создавая неповторимый узор чем-то очень похожий с рисунком морских волн. Лен под моей иглой серо-сизый, как весенняя вода еще не согретая, не пронзенная солнцем. Пусть будет море.
Разговор сам собой свернул на ткани, цвета и узоры. Узоры иглой по ткани снова уводят к тем, что резцом по дереву, а то и камню. К городу, который постепенно становится явью из тени под водой, проявляясь все четче, детальнее, становясь настоящим. Как круги на воде от брошенного камня, постепенно, все быстрее и шире поднимаются стены, дерево и камень – песня мастерства. Дома, окнами глядящие на море. Лестницы, легкие как нить, что следует за моей иглой и долгие как наша память. Дома, вырастающие из земли, стремящиеся к небу, так похожие на своих хозяев.
Скоро закончим корабли править после зимы, разберемся с такелажем, выйдут в море капитаны в привычном ритме, под шум прилива и песни ветра, тогда и наши будущие дома возле большого маяка разметят и начнут растить ввысь. Хочу широкий подоконник. Чтоб можно было разложить хоть карты и лоции, хоть вышивки и сидеть в проеме окна, глядя на море.
Пока моя игла намечала на полотне море, переплетая будущие волны, оставляя место для белых барашков, отмечая, где будет обычный непокой, а где буря, парус под руками Алмариэль расцвел невиданными цветами, проступившими на ткани тонким контуром, наполняемыми постепенно глубиной оттенков и деталей. Оставив цветы в покое, она наметила несколько летящих бабочек, а потом отвлеклась на мою работу:
- А кроме волн что-нибудь будет?
- Я еще не решила. Солнце и луна со звездами, может еще тучи и молнии.
- И корабль?
- Думаешь?
- Обязательно! Вышей шхуну, идущую под ветром, курсом на звезду, на гребне волны.
- Звучит замечательно. Так и сделаю. Вот только осталось придумать, что потом сшить из этого полотна.
- Рубашку?
- Ну да, кораблик по подолу, манжету и горловине плывет, а может еще и птица надо корабликом летит.
Посмеялись, взялись снова за нитки, разговор вслед за птицей и ветром в сторону улетел, а тут и ветер влетел в окно, заставил плечами передернуть, спутал нитку, обратил на себя внимание. И верно, похолодало, вечер требует своего, готовится звезды пробудить из туманного покрывала. Да и голоса на воде в тумане блуждают, да все реже раздаются. Мы не сговариваясь откладываем рамы и нитки, чтоб перебраться на кухню: разбудить огонь в очаге, согреть да приготовить еда и питья тем, кто скоро вернется домой. Вероятно, довольно мокрыми. Должно быть, громко подумали, что пора бы уже ми возвращаться. В ответ влага тумана и плеск волны об борт и теплое объятие. Жду. Скоро все соберутся дома, в светлый вечер перед звездной ночью.
Надо сюда принести вышивку и продолжить. Пусть будет рубашка цвета весенней воды.

[Suboshi.]

Аэрсул смеётся, ловя обжигающий ладони, выдирающийся из рук штормовой леер, который он привязывал к кольцу, ввинченному в палубу, и тут же отплёвывается от захлестнувшей через борт прямо в лицо волны.
- Капитан, нас выпроваживают ужинать!
В прорези между острыми облаками видны первые звёзды на бледном небе. Ветер неуклонно крепчает, ночью будет шторм. Кирдан смахивает прилипшую ко лбу мокрую прядь и внутренне прислушивается - это ощущается теми, кто хорошо его знает, совершенно безошибочно.
- И ужин нас уже ждёт.

[Ekete]

Suboshi., о, к нам приходит Аэрсул) Ура)) А то я слишком мало про него знаю, не получается текстом вписать самой.

[Ekete]

Suboshi., о, к нам приходит Аэрсул) Ура)) А то я слишком мало про него знаю, не получается текстом вписать самой.

[Suboshi.]

Ekete, частого наличия Аэрсула не обещаю, извините. Но иногда...

[Ekete]

А это из сентябрьской поездки к морю, но оно никак не желало дописываться.

14. Музыка

14. Музыка
Это совершенно определенная мелодия. Ее хорошо слышно вечером на границе лета и осени, когда солнце только начинает спускаться к воде сквозь дымку, покрывая потемневшие воды серебристым узором, светлым серебром по темному. Чем ниже спускается солнечный диск, тем явственнее воды звучат. Спеша в берегу, волны приносят издалека гулкие низкие голоса, легко вступая в хор в свою пору. Солнце скрывается, постепенно гаснет отсвет и тень отсвета, мелодия меняется, становясь легкой, нетерпеливо-звенящей, чтобы взлететь пенным переливом, когда появятся первые звезды.
Разбежавшись, оттолкнувшись обеими ногами от края обрыва, Аэв задерживает дыхание и легко входит в воду. Вынырнув, она отбрасывает с лица волосы и тихонько смеется. Волны, спеша обогнать друг друга, то подталкивают ее к скале, с вершины которой она только что спрыгнула, то тянут за собой, похожие на игривых щенят. И им, право, невозможно отказать.
Море поет. Поднимающийся из глубин, звук рассыпается звонкими колокольчиками брызг, летящих ей в лицо, когда приходится подныривать под волны. Исход лета, волны высоки, и легко обращаются крыльями для Аэв, подбрасывая ее вверх и поддерживая легкое скольжение вниз, когда она, уверенно отталкиваясь руками, направляется к дорожке из жидкого серебра, ведущей к садящемуся солнцу.
Чувствуя подступающую усталость можно просто перевернуться на спину и подождать, пока постоянным движением волн тебя не вернут к берегу. В этот момент ты, вроде бы и есть, но тебя нет. Всем телом ощущается пение волн, и, кажется, ничего кроме этой мелодии в мире не существует. Солнце погасло, и море отразило звезды. Ты тоже их отразила.
Должно быть, прошло немало времени, и Аэв вынуждена начать двигаться, чтоб согреться, да и куда там ее отнесло-то? Направляясь к берегу с твердым намерением побыстрее доплыть к оставленной одежде, она снова замирает, слыша уже иные, но тоже знакомые звуки.
Над водой поет арфа. Снова и снова повторяются гаммы и упражнения, звонкие переливы струн. Иногда музыкант, отвлекаясь от упражнений, переходит к музыкальной теме, явно привычно отвечая морю, но прерывает игру и возвращается к гаммам.
Это все еще единственный способ не отвлекаться каждые несколько минут на чьи-то вопросы – уйти к морю. Получив в дар арфу взамен сгоревшей в Бритомбаре, Новэ старается находить время на такие прогулки. Мол, на таком инструменте не пристало играть кое-как. Вот и сейчас повторяет и повторяет то гаммы, то аккорды, но сквозь них все равно прорывается музыка.
Мир поет, и каждый из нас отвечает. Не может не отвечать.